Посещение членами ОНК Виктора Филинкова. Кормление полицейского

Посмотрела вчера полтора часа встречи СПЧ с президентом, а потом пыталась со всеми это обсуждать. Но никто не хотел( Екатерина Косаревская вообще сказала, что я слишком много говорю о Путине (хотя я вообще ни слова! Меня хотелось обсудить, что СПЧ говорил с близкими мне интонациями, и судя по всему (и по статье Леонида Никитинского) близким мне образом оценивал смысл происходящего и собеседника. Что бы ни произошло дальше, это было красиво и осмысленно , и ни разу никто не использовал трусливые эвфемизмы (ну, кроме президента, понятно)

Пришлось идти к Виктору, читать ему по ролям расшифрованный Татьяна Лиханова кусок. «Их там нет» Виктор оценил.

Сам он не видел, потому что был в суде, вернули только вечером, но о факте встречи знал: видел в новостях.

Виктор в футболке rupression, он все время, когда я его вижу, в ней. Это бодрит, все время разговора видеть Виктора и надпись.

Начали не с чтения по ролям, а с рассказа Виктора о том, что у него, неожиданно, в СИЗО возник конфликт и ему даже немного угрожают карцером. Обычно сотрудники в этом изоляторе вполне корректны и доброжелательны к заключённым, а если и нет, то все же достаточно вежливы и ничего себе не позволяют.

Но есть один сотрудник, по словам Виктора, часто позволяющий себе неуместные (и несмешные) шутки.

Эпизод 1. Например, несколько дней назад Виктор вышел из душа и, ожидая соседа, взял свое и его постельное белье (чтобы сразу отдать свёрток соседу и не задерживать тех, кто ожидает очереди в душ). Сотрудник уточнил, правда ли у Виктора с соседом «любовь».
(у соседа Виктора кстати дело тоже политическое, хоть и не публичное).

Виктор и сосед не стали отвечать ни на что, но потом сосед спросил у сотрудника «почему тот такой злой».

Эпизод 2. Виктор перед сном, забираясь на верхние нары, оперся ногой о стенку туалетной перегородки, и услышал в окне смех. Посмотрел, увидел полицейского, который говорил по телефону, отряхивал дубинкой снег с ботинок и смеялся.
В этот момент хлопнула кормушка (надзиратель наблюдал в глозок, но говорить решил через кормушку) и голос надзирателя потребовал от Виктора объяснить свое поведение. Виктор не очень понял, что именно, но в итоге написал объяснение, которое начинается с того, что он оперся на стенку туалета поскольку «невысокого роста, не умеет летать и неуклюж», а заканчивается словами о том, что он «был заворожен зрелищем, но ничего плохого не делал, полицейского не кормил».

Эпизод 3.
Наконец вчера утром, перед судом, этот сотрудник повел Виктора досматривать, и был почему-то взбешён тем, что у Виктора во рту леденец («за некоторое время до того, как меня позвали из камеры, я стал есть конфету, ещё не зная, что она определит мою судьбу на ближайшие пять минут»). Каждое проявление этого (видимо, стук леденца о зубы, потому что Виктор не чавкал) считал личным оскорблением и общался все агрессивнее. Окончательно расстроившись, уронил шапку Виктора, размотал, порвал на две части и скомкал туалетную бумагу, разорвал чайные пакетики, заставил снять очки и веревочку с них, и потребовал написать объяснение по факту верёвочки. На вопрос, есть ли у него претензии, Виктор ответил, что есть, и письменно их изложил. Сотрудника расстроило словосочетание «неуместные шутки». Сотрудник, кстати, свою позицию в этом конфликте несколько раз высказывал матом.
Ещё сотрудник интересовался одеждой Виктора: спросил, есть ли у него что-то под футболкой (рупрешн), Виктор сказал что есть водолазка, сотрудник сказал, что это не водолазка, а футболка с рукавами, а Виктор — «водолаз».

Помещая Виктора в камеру сотрудник демонически подмигнул и спросил «а может в карцер»? (Виктор не умеет так подмигивает, хотя хочет научиться)

//Виктор смешно и в красках это все рассказывал, а я пишу по памяти и теряю (и перевираю?) детали, надеюсь, его описание тоже появится. Он не просил писать об этом (но и не запрещал), но мне кажется, эти истории хорошо показывают, на каких рубежах идёт борьба [за гарантированное конституцией, с днём рождения, достоинство] в СИЗО (чайные пакетики, туалетная бумага, веровочка для очков, некормленные полицейские за окном).

---

здоровье? третий день сильно болит и кружится голова, болит сердце, спина, желудок.
Врачи СИЗО приходят, прописывают лекарства, их принимают у близких, тут все относительно нормально, но обследований (в тюремной или гражданской больнице) пока не было и не очень планируется (ярославский УФСИН, вероятно, будет отрицать что приступ был: они так написали нам в ответе, запрос видеозаписей проигнорировали).

---

( на самом деле, мы не ради Путина ходили, на днях расскажем зачем)

UPD Тут просят объяснить про некормленные полицейских. Подозреваю, что заключённым нельзя кормить голубей, и Виктор по аналогии предположил, что полицейских тоже, и что его подозревают в этом

UPD2 Виктор, единственный, помнит о президенте Франции:
мы: Путин сказал что не слышал о деле Сети
Виктор: а ему Макрон не говорил?