“Обнимете сына — откроем огонь”

Красносельский районный суд Петербурга продлил арест 26-летнему промышленному альпинисту Юлию Бояршинову, обвиняемому в участии в террористическом сообществе “Сеть”. Родителей обвиняемого, выступивших на заседании в качестве свидетелей, расспросили о его вредных привычках, работе и увлечениях. Выслушав историю о любящем сыне, подрывающем здоровье в переполненной камере СИЗО-6 “Горелово”, суд вернул петербуржца в следственный изолятор ещё на два месяца, до 22 июня.

“Открытое” и закрытое 

Открытыми слушания по продлению меры пресечения Юлию Бояршинову были минут 10, после этого суд удовлетворил ходатайство следователя о закрытии заседания. Двум журналистам и представителю Совета по правам человека, допущенным в зал, пришлось выйти в коридор, где в то время остальные 30 человек, в том числе журналисты и близкие друзья Бояршинова, пришедшие на заседание и не попавшие внутрь, писали жалобы на недопуск.

Приставы встали перед закрытой дверью в зал суда, видимо, охраняли его от штурма возмущённой толпы. На вопросы представителей СМИ, почему их не пускают, отвечали только: “Мы не комментируем” и “Не надо нас провоцировать”.

Впрочем, даже пришедшим журналистам расположиться в зале суда было бы не просто. Для очередного заседания по резонансному “делу антифашистов” была выбрана небольшая комната с одной скамейкой для слушателей, на которой действительно больше трёх человек не разместится.

Вскоре после «закрытия» слушания из коридора поочередно вызвали отца и мать обвиняемого: Николая Бояршинова и Татьяну Копылову.

Выйдя из зала, отец Юлия Бояршинова, едва сдерживая слёзы, дал комментарий журналистам:

— Я сказал суду, что очень хорошо знаю своего сына и уверен не только в том, что он не делал ничего плохого, но даже не замышлял. Были вопросы о вредных привычках. Я сказал, что он никогда не пил и не курил. Были вопросы о работе. Я сказал, что Юлиан имеет стабильную работу, благодаря которой мы держимся. Мы с женой художники и сейчас заказов у нас практически нет. А он нас содержал и опекал, — рассказал Николай Бояршинов.

Следом за журналистами к Николаю Бояршинову подошли две подруги его сына:

— Мы очень рады познакомиться с вами… Держитесь, все будет хорошо, — обратились они к отцу 26-летнего Бояршина.

— Вы знаете, меня теперь часто спрашивают о друзьях Юлия, но я уверен, что он не стал бы общаться с кем-то недостойным.  Если он дружит с людьми, то это хорошие люди, — ответил он им.

Мама Бояршинова, выйдя из зала суда, сообщила, что ей задавали похожие вопросы:

— Меня спрашивали про его увлечения, я сказала, что он любит путешествовать, читать. Спрашивали, чем он занимается, я ответила, что промышленным альпинизмом и что он нам очень помогает… Ещё я сказала, что моё материнское сердце не может выдерживать это беспокойство. Из прессы я узнала, что какие-то Костик, Дима и Геннадий Беляев к нему ходят и ему угрожают [речь о публикации «Новой газеты«, где рассказывалось, что к Бояршинову приходили с угрозами сотрудники ФСБ – прим. ред.]. Когда я ложусь спать, я думаю, как он проведёт эту ночь? Почему эти люди пугают Юлика? И так в этом “Горелово” пыточные условия, антисанитария, нарушение всех норм.

По мнению Татьяны Копыловой, её сына специально держат в плохих условиях, чтобы выторговать у него нужные показания. Она также добавила, что из-за переполненности камер в СИЗО-6 Юлию приходилось спать на полу, а, заразившись ОРВИ, фигурант “дела антифашистов” не получал необходимую медпомощь.

Новая статья 

Юлий Бояршинов был задержан 21 января 2018 года, на несколько дней раньше двух других петербуржцев, проходящих по “делу “Сети”, Виктора Филинкова и Игоря Шишкина. Однако изначально он обвинялся только по статье о незаконном хранении взрывчатых веществ (ч.1 ст. 222.1 УК РФ) — правоохранители нашли у молодого человека 400 грамм дымного пороха, который обычно используется для изготовления пиротехники. Обвинение в участии в террористическом сообществе (ч. 2 ст. 205.4 УК РФ) было предъявлено только 11 апреля.

Подробности появления в деле новой статьи неизвестны, с адвоката Юлия Бояршинова Ольги Кривонос взяли подписку о неразглашении данных предварительного расследования.   Другие фигуранты дела Виктор Филинков и свидетель Илья Капустин заявляли о том, что давали свои показания под пытками. Члены Общественной наблюдательной комиссии также зафиксировали гематомы, перелом и ожоги на теле другого фигуранта дела Игоря Шишкина.

Огонь на поражение

Когда после оглашения приговора Юлия Бояршинова выводили в коридор, его мать обратилась к судебному приставу, следившему за порядком:

— Я сына три месяца не видела и не слышала. Можно я подойду и быстро его обниму? – спросила Татьяна Копылова.

Пристав не стал вдаваться в процессуальные тонкости:

— Откроем огонь на поражение, — ответил он.

Двадцатью минутами позже точно так же конвоиры пригрозили друзьям обвиняемого, собравшимся во дворе суда, чтобы еще раз увидеть товарища. Офицеру службы конвоя полиции не понравились фотоаппараты в руках некоторых молодых людей. Несколько раз он объявлял то, что все стоят слишком близко к полицейскому грузовику, то, что он видел, как собравшиеся спрятали что-то рядом с крыльцом зала суда. За эти проступки он, по собственным словам, был готов прибегнуть к самым жёстким мерам, но всё обошлось.

Друзья встретили Юлия Бояршинова аплодисментами, а он в ответ успел улыбнуться прежде, чем его отправили обратно в автозак.

P.S. Параллельно с рассмотрением дела в Красносельском районном суде, в Центральном районе прошёл обыск в квартире, где проживал Илья Капустин, свидетель по “делу “Сети”, заявивший о пытках и запросивший политубежище в Финляндии.

This post is also available in: English (Английский)