«Пензенское дело» в Петербурге. Последнее слово

В Петербурге подходит к концу процесс по делу о «террористическом сообществе “Сеть”» (часть 2 статьи 205.4 УК). 2-й Западный окружной военный суд выслушал версию обвинения, запросившего Виктору Филинкову 9 лет лишения свободы, а Юлию Бояршинову — шесть лет, а также защиту обоих подсудимых. Сегодня Филинков и Бояршинов выступили с последним словом.

10:48

На предыдущем заседании 17 июня состоялись прения: прокурор Александр Василенко попросил суд приговорить Виктора Филинкова к 9 годам лишения свободы в колонии общего режима, Юлия Бояршинова — к 6 годам.

Защита Бояршинова, признавшего вину, просила суд обратить внимание на его «бездеятельную» роль в описываемых обвинением событиях и назначить не более четырех лет и пяти месяцев лишения свободы без штрафа. 

Защитники Виктора Филинкова вслед за подзащитным настаивали, что его вина следствием не доказана, а документы в основе обвинения сфальсифицированы сотрудниками ФСБ. Адвокат Черкасов напоминал суду про обстоятельства задержания Филинкова, который подробно рассказывал о пытках.

10:59

11:20

Тройка судей во главе с Романом Мурановым появляется в зале суда.

Слово в прениях предоставляют Виктору Филинкову:

— Заранее извиняюсь перед всеми участниками процесса, буду повторяться в аргументации со своим защитником.

Филинков собирается «пойти по обвинительному заключению». Он начинает с того, что никто из свидетелей не называл его связистом.

— Предполагаю, что это очередная фантазия Беляева или Бондарева. Как я от этого должен защищаться?

Он говорит, что с документами из материалов дела он раньше не был знаком. Вероятно, имеются в виду «Свод «Сети»» и «Съезд 2017».

— Кого я снабдил средствами связи? Никто из свидетелей об этом не говорит. А спрашивает свидетелей об этом лишь защита, — эмоционально говорит Филинков.

11:24

— Не проверял, не подбирал, не вербовал, — отвечает Филинков на следующие обвинения о подборе им участников «сообщества».

— «Филинков с Бояршиновым, Пчелинцевым, Шишкиным путем непосредственного участия в совместных тренировках…» — цитирует подсудимый обвинительное заключение. Он говорит, что Шишкин не участвовал в тренировках, а участвовал с ним только в двух мероприятиях Бояршинов — и то они осваивали навыки медицинской помощи, но не захвата других людей, или штурма, или навыки огнестрельной стрельбы.

11:31

— «Конспирация». Страница 3 обвинительного заключения. Из чего же эта отработанная система конспирации состояла. На 17 томов уголовного дела это три способа — псевдонимы, PGP и Jabber.

Филинков перечисляет псевдонимы и говорит, что они не были средствами конспирации.

— «Рыжий» (фигурант «пензенского дела» Максим Иванкин — МЗ), я его видел, он рыжий, очень конспиративно. «Близнец», по моей информации, у него есть брат-близнец.

Филинков переходит к PGP. Он объясняет, что на практике пара ключей для таких электронных сообщений — это несколько «очень, очень больших» чисел, которые невозможно запомнить, поэтому они хранятся на компьютере. Филинков также отмечает, что тема, отправитель и получатель сообщения не шифруются — зашифрован только текст сообщения.

11:35

— Нам не надо здесь читать лекции по поводу программ шифрования, — перебивает Филинкова судья Муранов.

— Представитель прокуратуры не понимает, как работает… — пытается ответить подсудимый.

— Вот соберетесь с ним и объясните, — вмешивается другой судья.

Филинков продолжает. «Конфиденциальность обеспечивает, но не обеспечивает конспирацию», — говорит он уже о протоколе для мессенджеров Jabber.

11:41

— Сконструировано на фантазии — именно так создано «террористическое сообщество «Сеть»», — продолжает Филинков. — И то сконструировано плохо. Там дата неправильная, тут Шепелев в файлах.

Филинков вспоминает пытки его самого, Игоря Шишкина, Ильи Капустина, приговор в Пензе.

— Мне непонятна позиция уважаемого прокурора. Я ожидал, что он откажется от обвинения… Не смотрит на меня. Ответной реплики я могу не ожидать, да?

11:42

— Немножечко думайте, прежде чем говорить, — одергивает Филинкова судья Муранов.

— Эпитеты подбирайте, — добавляет другой судья.

— Виновным себя не считаю, прошу себя оправдать, — заканчивает Филинков.

11:44

Последнее слово Бояршинова:

— Вот уже два с половиной года я в СИЗО. Не могу сказать, что этот тюремный опыт был исключительно негативный, за это время изоляция научила меня еще больше любить людей и свободу, еще больше ценить тех близких, которые поддерживали меня все это время. Поэтому использую последнее слово, чтобы поблагодарить людей, которые меня поддерживали: родителей, супругу и всех близких людей.

Хочу еще раз подчеркнуть, что я никогда не разделял террористических взглядов, не разделяю и сейчас. Сожалею о содеянном, рад, что моя деятельность не нанесла реального вреда другим людям. Прошу суд не выносить в отношении меня строгое наказание. Все.

Обновлено в 11:58. Последнее слово приведено полностью.

11:49

Последнее слово Филинкова:

— Девять запрошенных лет — наверное, это признак какого-то уважения к тому, что я делал. Возникла мысль относительно показаний Зорина: у человека в крови во время освидетельствования обнаружено пять наркотических веществ, при этом найдены при нем два: МДМА и марихуана. Ни МДМА, ни марихуаны в крови нет, пять веществ — другие синтетические наркотики. Благодаря обстоятельствам, у меня есть возможность пообщаться с наркобаронами, и они говорят, что синтетические наркотики быстро выводятся из крови, и если бы он употреблял марихуану, она бы осталась у него в крови. Я предполагаю, что сотрудники ФСБ знали, что Зорин употребляет, подбросили ему МДМА и марихуану, видимо, популярные наркотики, но прогадали — ни того, ни другого у него нет. Поверить в то, что он ездил с ними год и не употреблял это, а употреблял все вокруг другое — тяжело. В такой ситуации написать явку с повинной — надо иметь смелость. 

Относительно других признавших показания, Юлика, Игоря: они действовали прагматично. Они не верят, что возможен какой-то другой исход. Я их понимаю. 

Хотелось бы упомянуть всех, кто засветился в этом деле. В первую очередь, это УФСБ питерское, пензенское… МВД, которое выполняет приказы сотрудников ФСБ вообще без запинки, не задавая никаких вопросов, прокуратура, которую хватает только на то, чтобы писать отписки, чтобы пригласить полковника, чтобы он зачитал с бумажки, отказался от реплики, запросил девять лет. Непонятно, это ручное ведомство или это обещанные десять лет? Мне обещали 10 лет сотрудники ФСБ — непонятно, чья это инициатива, прокуратуры или ФСБ. В принципе, не так важно. 

Сотрудники Следственного комитета, которые передают заявления от одного к другому, теряя все доказательства. Сотрудники ФСИН, которые отказываются регистрировать повреждения, которые обещают, что видеозаписи не будут утеряны — потом их, оказывается, удалили. Суды, которые избирали меру [пресечения], продлевали ее. Законодательная власть, которая пишет такие статьи. Замарались все. Как из этой ситуации выходить, я не знаю. Все.

11:50

Приговор огласят 22 июня в 12:00.

11:51

12:04

После заседания защитники Филинкова Виталий Черкасов и Евгения Кулакова говорят, что прокурор ссылался в прениях на документы, которые даже не оглашались в суде, что запрещает УПК, и приписал Филинкову слова, которые он не говорил.

13:26